Анатолий Князев: «Мы всерьез собираемся заняться органическим картофелеводством»

Анатолий Князев: «Мы всерьез собираемся заняться органическим картофелеводством»

Прошлое лето для аграриев Коми оказалось не самым благоприятным по урожаю и заготовке кормов, поэтому в этом году необходимо наверстывать упущенное. В интервью «Республике» министр сельского хозяйства и потребительского рынка региона Анатолий Князев рассказал, возможно ли, чтобы ни дожди, ни засуха не приносили большого урона, хватит ли кормов для скота и принесет ли в этом году сельхозпродукция хорошие доходы ее производителям.

– Как в этом сезоне обстоят дела с посевной? Изменилось ли что-то в планах аграриев после того, как в прошлом году урожай оказался не самым хорошим из-за дождливого лета?

– В этом году мы на посевную вышли на один-два дня позже, чем обычно, но все прошло довольно неплохо. При том, что работы шли довольно неравномерно, когда в центральной зоне начали посев многолетних трав, на самом юге – в Прилузском районе – на поля еще было не выйти из-за большой сырости. Проблем с семенами нет, закупили в достатке семена многолетних и однолетних трав. Много своего семенного картофеля, даже с излишком – предприятия и фермеры этой весной активно продавали его населению, дачникам. Но этот избыток связан еще и с тем, что прошлый год нас немножко пошатнул в растениеводстве. Многие, кто занимался картофелем, понесли большие убытки и решили взять передышку, посадить картофеля поменьше. «Пригородный», например, уменьшил в этом году площади под картофель, поскольку в прошлом году они больше половины урожая не собрали.

– В 2019 году, когда аграрии из-за непогоды не заготовили столько кормов, сколько планировали, пришлось даже вводить режим чрезвычайной ситуации, чтобы люди смогли избежать штрафных санкций из-за срыва планов по производству молока и мяса, получить субсидии на корма. Как вся эта ситуация повлияла на животноводство, сократилось ли поголовье коров?

– К счастью, мы не потеряли ни в поголовье, ни в объемах молока. Перезимовали, весну коровы встретили в неплохом весе. Аграрии получали субсидии до 99 процентов на приобретение кормов, в целом мы выплатили им 71,4 миллиона рублей. На самом деле мы не так и много кормов в физической массе потеряли, заготовили почти 20 центнеров на условную голову, а средний показатель по стране 16 центнеров. А есть регионы, где по 12-13 центнеров заготавливают.

– Так, может, в этих регионах коровы пасутся до самой зимы и в начале марта снова на пастбище выходят, а там уже трава зеленеет? В Коми еще в апреле снег лежит, соответственно, кормов нужно гораздо больше.

– Если сравнивать с регионами Северо-Запада, с которыми мы примерно равны по условиям, то по количеству кормов мы выглядели неплохо, несмотря на неурожай. Тут вопрос в другом – не в количестве, а в качестве, в питательности кормов. А с этим у нас проблема уже не первый год. Оптимально, когда в сухом корме 25-26 процентов клетчатки и не менее 14 процентов протеина. А у нас, если взять анализы кормов за прошлый и 2017 год (он тоже был не самым благополучным), клетчатка повышена до 32 процентов. А это означает нереализованную энергию корма. Нет энергии – нет молока, нет прироста по весу, а у предприятия – меньше выручка. В прошлом году удой в среднем по республике на одну фуражную корову составил 4782 килограмма. Это на 139 килограммов больше, чем в 2018 году, но предприятие может нормально зарабатывать, только если удои начинаются с 5000 килограммов. Такие у нас, конечно, есть, но у 60 процентов удой меньше 4500 килограммов на голову. Проблема не только в погоде, но и в том, что мы очень мало занимаемся высокобелковыми кормовыми культурами, почвы испытывают недостаток в минеральном питании, прежде всего в азоте.

Сейчас мы делали анализ отрасли, поняли, что немного оторвались от растениеводства, кормозаготовки. Построили много животноводческих помещений, наращиваем поголовье, а землю отодвинули на задний план, ведем примитивную заготовку кормов на естественных лугах. Это в корне неправильно. Так мы большого молока не получим. И многие аграрии это понимают, начинают сеять высокобелковые кормовые культуры, обновляют старорослые травы на молодые. Ижемцы в прошлом году впервые за 20 лет начали пахать свои земли, чтобы засеять травами. В этом году хозяйства уже посеяли неплохое количество однолетников, и многолетники, посеянные в прошлом году, хорошо вышли из зимовки, должны давать приличный урожай еще лет семь-восемь. И засуха, влага на них практически никак не повлияют. Кроме того, больше стали вносить органики на поля – около 130 тысяч тонн в этом году.

– Все же, если на поле, как вы говорите, даже утки гнездятся, вряд ли там что-то, кроме камышей с осокой, нормально вырастет.

– Конечно, землей нужно заниматься, восстанавливать мелиоративную систему, без этого мы никуда двигаться не сможем. У нас в свое время очень много потратили средств на это. На площадях, где строили мелиоративные сети еще и вкладывали деньги в почву, завозили торф, органику, выравнивали поля. В 80-е годы действовала большая программа мелиорации и осушения земель, еще принятая Брежневым и рассчитанная на десять лет. И я сейчас вижу, насколько Коми тогда смогла масштабно войти в эту программу, было сделано очень много мелиоративных работ – около 50 тысяч гектаров из 100 тысяч гектаров пашни. Из них мы сегодня используем менее 50 процентов, и это меня категорически не устраивает. К тому же по документам, голым цифрам на бумаге очень трудно понять, в каком сейчас состоянии все эти поля. В общем, устал я смотреть на цифры на бумаге и решил осмотреть все эти поля лично. Теперь сам их обхожу. По выходным, не предупреждая никого, выезжаю на хозяйство. Хочу все увидеть своими глазами, сделать выводы, какой земельный потенциал у этого хозяйства и как с учетом этого нужно планировать поголовье коров. У СПК «Сторожевск-1» в Корткеросском районе, например, огромные земельные ресурсы, которые на сегодня используются от силы на треть.

В лесу еще очень много резерва, который отсюда не видно. Есть дороги, проложенные туда, мелиоративные сети вместе с полями уже деревьями заросли. Нужно возвращать их постепенно в оборот. Я вижу огромные резервы, но нам нужно всерьез и масштабно заниматься землей. Эту работу в министерстве теперь курирует мой первый заместитель – растениевод, кандидат агрономических наук Денис Паспеков.

– Но ведь работа с землей – дело довольно затратное, поэтому многие фермеры не хотят вкладываться в ее «окультуривание», а предпочитают косить то, что само выросло.

– Сегодня не такие большие вложения в землю нужны, можно восстановить многое из того, что было сделано в 80-е годы. Прочистка каналов, измельчение древесины с помощью мульчера – ну и все. Именно состояние каналов сейчас сдерживающий фактор, чтобы зайти на эти поля. Из-за того, что нет оттока воды, они заболачиваются. А если их поэтапно очистить – и магистральные, и те, что внутри полей, – мы в любую погоду будем иметь хороший урожай. Центральные регионы очень сильно страдают при засухе, поливают свои поля насосами, а это очень дорогое удовольствие. Например, Татарстан сегодня без полива не сажает ни один гектар картофеля. У нас с водообеспечением проще. Если мы наладим сети, в случае засухи сможем чуть прикрыть каналы, чтобы не было оттока с полей. Будут сильные дожди – откроем каналы, чтобы излишки воды ушли.

Денис Паспеков тоже объезжает хозяйства со специалистами, готовит для них рекомендации по землям. Деньги на помощь хозяйствам в мелиоративных работах у нас есть, ежегодно их закладываем – 70 процентов от затрат, и ежегодно их освоить не успевают, ссылаясь на разные проблемы, с техникой, например, или документами. А надо заранее готовить документацию, в том числе на право собственности или аренды. Потом Комимелиоводхоз сделает проект – какие работы нужно провести на конкретном поле, сколько это будет стоить. А хозяйство должно найти подрядчика для выполнения этих работ.

– Как сейчас обстоят дела с поддержкой местных аграриев в покупке техники?

– За последние пять лет при поддержке государства сельхозпредприятия, фермеры в Коми закупили 600 единиц новой техники. Суммы субсидий были немалые. Возмещали по-разному, в зависимости от сложности техники от 30 до 70 процентов. И мы это продолжим, даже перевыполним наши планы по господдержке. В текущем году мы планировали выделить на эти цели порядка 37 миллионов рублей, а если исходить из поданных аграриями заявок, то нам нужно еще 26 миллионов. Сейчас ищем средства, планируем просубсидировать всю закупленную технику. Я всегда предпринимателям говорю: «Покупайте, мы всегда будем поддерживать это направление, потому что без техники мы с вами ничего не сделаем».

Хотя, если смотреть, сколько у нас тракторной техники (в лошадиных силах) на один гектар пашни, то показатели почти в два раза выше, чем в среднем по стране. Но у нас поля некрупные и сильно разбросаны по расстоянию друг от друга, так что нам и нужно больше техники, чем в среднем по России.

Но чем я недоволен, и постоянно это высказываю, – это как мы эксплуатируем и храним технику. Удручающая картина. Выезжаешь весной в хозяйство и видишь, что в прошлом году как провели посевную кампанию, так и бросили технику как попало. Даже не почистили от остатков прошлогоднего зерна, от грязи и пыли. Да еще оставили под открытым небом. А на это же бюджетные средства пошли, и мы должны отвечать перед правительством, как мы каждый рубль потратили, насколько эффективно. Не нужно много затрат, чтобы нормально установить технику на хранение: элементарно почистить, помыть, смазать маслом. А увидеть у нас технику под крышей, в ангаре – вообще небывалый случай.

– Насколько пандемия повлияла на планы по строительству, на производство, на реализацию продукции фермеров?

Анатолий Князев: «Мы всерьез собираемся заняться органическим картофелеводством»

– Главная проблема оказалась не в производстве, а в реализации молока, мяса. Наши аграрии очень неплохо присутствовали в госзакупках, до 80 процентов их молочной продукции уходило в бюджетные учреждения – школы, детсады. По мясу и яйцу поменьше. А с марта все эти учреждения не работают. Ярмарки были приостановлены. Это, конечно, отрицательно отражается на финансовом состоянии хозяйств, особенно маленьких. Для предприятий, продающих молоко на переработку на заводы, которые потом поставляют его в торговые сети, практически ничего не поменялось. А тем, кто перерабатывал и продавал сам, и в основном через госзакупки или выездную торговлю, очень сложно. Пытаемся сейчас наладить их сотрудничество с молзаводами. Но тот же Сыктывкарский молзавод не готов работать по разовым соглашениям, ему нужны долгосрочные договоры с поставщиками, а не так, что сегодня молоко есть, а завтра нет. Опять же если брать нового поставщика сейчас, то нужно отказываться от кого-то из старых.

Что касается строительства, то мы много успели сделать за последние годы. Если взять проекты, которые реализовались с 2015 года, и те, что будут завершены в этом году, в целом мы получим более семи тысяч ското-мест. Сейчас у нас на стадии строительства/реконструкции девять ферм. Например, у «Северной Нивы» в Корткеросском районе строится животноводческое помещение на 540 голов. Три довольно крупных проекта должны начать в этом году: в Корткеросском районе «Нившера» строит помещение на 400 голов крупного рогатого скота, еще на 400 голов КРС – «Исток». И «Палевицы» в Сыктывдинском районе – на 498 голов КРС.

– Весной в некоторых сыктывкарских магазинах появились сосногорские помидоры. Как дела у тепличного комплекса? Когда их продукцию начнут продавать повсеместно, в том числе в крупных торговых сетях?

– Дела идут неплохо. В этом году выходим на проектную мощность. Пока выращивают только три сорта помидоров и один огурцов. В 2020-м комплекс планирует произвести 6899 тонн овощей: 4338 тонн огурцов и 2561 тонну томатов. Но такая хорошая урожайность, что люди не успевают собирать, а не сорвешь те же огурцы сегодня, завтра у них сортность уже ниже, продукция теряет и в качестве, и в цене. Я видел наши огурцы и помидоры даже в глухих поселках. С большими федеральными сетями пока на стадии переговоров.

– Из-за коронавируса нет проблем с доставкой шмелей для тепличного комплекса? Ведь закупают их за границей.

– С доставкой шмелей из-за границы проблем нет. Во всем мире только два поставщика – Израиль и Голландия. В Сосногорск привозят голландских. Их особенность в том, что шмели эти «одноразовые» – несколько месяцев отработают и умирают, не дав потомства. В России технологии по выращиванию таких шмелей нет. А без шмелей в теплицах урожая не будет. Такая же ситуация с семенами для тепличных комплексов. Это очень серьезная тема, над этим думают в Минсельхозе России, хотят в стране возобновить семеноводство овощей закрытого грунта.

– Какие намечаются в республике новые интересные проекты?

– Мы всерьез собираемся заняться органическим картофелеводством, есть желающие среди фермерских хозяйств. Конечно, мы должны в таком случае исключить использование пестицидов против колорадского жука, средств против фитофторы. Будем подбирать поля, наименее пораженные фитофторой. Естественно, этот картофель будет дороже в производстве.

– В этом году у Минсельхоза региона появились дополнительные задачи, касающиеся защиты сельхозугодий от пожаров, нужно проводить проверки «огнеопасности» на предприятиях АПК. Насколько это актуально.

– Проверки проводим, но пока особых проблем, реальных угроз в этом сезоне не видим. У нас нет сухостоя трав, они уже набрали большую зеленую массу. Мы не Забайкалье, не Сибирь, нет больших полей и степей, зеленая масса успевает до летней жары подавить сухую траву. От леса, когда ягель высохнет, опасностей будет куда больше, чем от полей.

Источник