Нужен разум: застройщики и общественники обсудили городские пространства Владивостока

Владивосток – зеленый город или бетонный? Куда исчезают скверы и почему автомобили вытесняют пешеходов? Кто и для кого должен делать город комфортным? Застройщики и общественники обсудили городские пространства и их проблемы.

Во Владивостоке появляются новые торговые центры, но почему-то совсем не появляются общественные пространства. Скверы есть, но добраться до них нельзя. Личные автомобили давно уже вытеснили пешеходов, потому что альтернативы машинам в городе практически нет.

«Владивосток – это город зеленый, – считает Татьяна Вшивкова, эколог и общественник. – Если мы не будем сейчас думать о зелени, то будущим поколениям ничего не останется. Владивосток уже не в силах это выносить! Оставшийся лес надо огородить золотым забором и хранить».

Общественники и экологи бьются за каждый клочок зелени, утверждая, что ее в городе совсем не осталось. Однако застройщики и представители архитектурного сообщества считают, что зелени-то в городе все еще достаточно, просто общественных пространств для жизни нет.

«Во Владивостоке существует очень много мифов и никто никому не верит. Есть такая проблема, – считает генеральный директор компании «ДНС» Дмитрий Алексеев. – Жители не доверяют застройщикам. Это проблема, с которой я не знаю, как бороться. Но в этой истории, по-моему, правых нет. Надо как-то выкручиваться вместе. Просто в ситуации, что никто никому не верит, побеждает то, что ничего нельзя делать. Город так будет ветшать и падать. По поводу зелени – у нас очень зеленый город. Это правда. Кто ездит по миру, тот знает, что таких зеленых городов не бывает. Проблема не в зелени и не в отсутствии деревьев. Проблема в том, что у нас нет общественных пространств, в которые удобно приходить, приезжать, в которых комфортно находиться. Скверов много. А еще больше – пустырей, потому что город их содержать не может. И все эти скверы тоже будут превращаться в пустыри».

Общественные пространства должны быть логически связаны, грамотно и профессионально планированы и точно так же построены. Прежде всего в городе должна быть обеспечена пешеходная доступность ко всем общественным зонам.

«Я считаю, что в нашем городе глобально две проблемы – это общественные пространства и пешеходная доступность, – говорит архитектор Андрей Борников. – У нас нет тротуаров, нам надо перепрыгивать дороги и так далее. Второе – это парковка. Во дворах, на тротуарах. У нас же есть законы, что нельзя так делать. Когда начнут работать правоохранительные органы, тогда люди начнут задумываться. Но прежде чем жестко штрафовать, надо выйти на диалог – где ты предоставишь места под парковки, сможет ли человек туда добраться на общественном транспорте».

На градостроительном совете города не один год обсуждается вопрос реконструкции центральной площади Владивостока. В свое время по этому вопросу работали даже совместно с главным архитектором Сингапура, пожилым уже специалистом, который когда-то превратил «деревню» в современный процветающий мегаполис.

«Мы предложили идею, которую поддержали сначала Пушкарев, а потом Веркеенко, – говорит Борников. – Как к ней относится власть сейчас, я не знаю. Пришли к выводу, что под площадью нужно сделать большой транспортно-пересадочный узел. Не паркинг на 900 машин, потому что нельзя будет туда съехаться и разъехаться в час-пик, все парализует. А вот то, что у нас творится возле «Клевер Хауса», надо убирать. Там был сквер со слониками. Надо восстановить его, это же был городской бренд! Весь транспорт надо перенести под площадь. Делать там мастерские, парикмахерские, все что угодно. И небольшой паркинг. Убрать автобусы от вокзала. То, что там сейчас творится, это ужас. Это заплеванная остановка. Нужно сделать движение беспробочное для общественного транспорта. Чтобы человек понимал, что за пять минут он доедет, куда надо. А в центре сделать платную и дорогую парковку. Пешеходная проблема тоже решается. Я предлагал от цирка прокинуть виадук до набережной Цесаревича. От набережной вдоль моря есть варианты, как переходить без пересечения с транспортом. Это сложные решения, но они есть. Потом пройти на Спортивную набережную и вдоль моря гулять либо до Второй Речки, либо до Маяка. Вот жители нашего города рады «Тропе здоровья». Но тропа – это смешно. Нам нужна «Магистраль здоровья» вдоль побережья. Тогда бы мы меняли транспорт на ролики, велики и все остальное. Но нет. Запроектировали ВКАД. В свое время море отрезали железной дорогой. Тогда это была необходимость. Но теперь можно взять железку под купол, насыпать берега. Это можно сделать. Но у нас такое законодательство, что насыпные территории сейчас – это тоже уже подвиг».

Другая проблема в том, что в любом городе невозможно жить с двумя машинами на семью. Единственное решение для города, по мнению Дмитрия Алексеева, – это общественный транспорт и платная парковка для всех. Иначе проблема не решится никак.

«Мы будет рубиться с вами бесконечно – жители и застройщики, – говорит Алексеев. – Делать 50 парковочных мест на квартиру у дома, три места, полместа – эта проблема не решится никак. Застройщики знают, что одно парковочное место в доме по затратам почти равно квартире, а содержание его стоит еще больше. Более того, на одну машину нужно 40 квадратных метров. Те, кто уже живет в домах, думают о том, что «лишь бы не было хуже». Мне это не очень нравится. Еще один вопрос – мы обсуждаем плохих застройщиков и агрессивных жильцов. Пока мы будем один на один друг с другом, это мы не решим. У нас должно быть государственное управление. Я знаю, что построить во Владивостоке ничего невозможно. Любой человек, который строит что-то в городе, он это делает в режиме подвига».

Общественники требуют сохранять каждое дерево, а застройщики говорят, что в условиях невозможности строительства квадратные метры будут и дальше расти в цене. Во Владивостоке учится много молодежи, но они не могут обеспечить себя жильем. Если дома будут строиться, то квартиры будут дешеветь – это закон рынка. У города нет будущего, если не решить проблемы строек и стоимости и не суметь обеспечить жизнь молодежи, которая и без того покидает регион.

«Мы являемся двумя сторонами, но мы зависим от тех решений, которые должна решать администрации – города и края, – считает представитель организации БРОК Ольга Дымникова. – Градостроительную политику мы не наблюдаем. Застройщики пытаются в точечных местах обосновать стройки, залить красные линии. В градостроительных регламентах нет ничего о красных линиях вдоль дорог, поэтому нам даже бордюры некуда ставить. Мы хотим аллеи, мы хотим ходить. Но дороги у нас закрыты домами, там нет тротуаров. И никто не пытается эти захваты вернуть в законодательное русло. У нас не работают эти госструктуры, они изолированы и сидят на взятках. У нас есть Генплан, принятый в прошлом году. А дальнейшая работа по нему не осуществляется. Надо создавать проект планировки территории. Понятный градостроительный документ со всеми нормами. И его должны делать профессионалы, а не мы с вами, спорящие, кому хорошо и плохо».

Дымникова говорит, что раньше все было рассчитано – парки, скверы, площадки, жилые дома и детские сады. Сейчас кое-где еще есть места, которые можно застроить, но только на базе комплексного анализа. А его никто не делает. Андрей Борников возразил, что по району Шаморы, например, проект планировки есть. Но его согласуют третий год. На сегодняшний день его опять вернули проектировщикам с замечаниями. И пока его не утвердят, «мы там будем иметь чайхону в плохом смысле», – считает архитектор. А тут речь о целом городе.

«Городов, в которых есть полный проект планировки, в России, наверное, нет, – говорит председатель бюджетного комитета ЗС ПК Владимир Исаков. – Кроме того, это динамичный документ. Он постоянно меняется. Вот есть в городе баланс. Туда поставили один объект, любой, баланс изменился. Если кто-то хочет построить что-то еще, его нужно менять. Поэтому проекты делают по КУРТам (комплексное устойчивое развитие территории). Они внедряются массово. Хотя это такая доля лукавства, немножко даже коррупционная. Куда вы не ткнете в городе, там будет недостаток социальных объектов. То есть ничего нельзя строить, пока не будет детского садика. Но это все на усмотрение власти: «вот ему можно строить – он хороший. А ему нельзя, он плохой». То есть проект планировки в этом плане не всегда панацея. Хотя вся основная застройка сейчас проходит через проекты планировок. Только власть не обязана их утверждать. Что-то не нравится мэру – он может не утвердить».

Ольга Дымникова считает, что надо иначе подойти к процессу управления – чтобы глава города подписывал то, что составлено профессионалами. А задача его самого – обеспечивать нормальную жизнь в городе. Галстуки пионерам повязывать. Общественники предлагают наложить мораторий на те действия, которые один человек (вероятно, Алла Шестерикова – прим. VL.ru) «натворил, выполняя поручения то одного мэра, то другого». Ведь дома ставить уже некуда, а они все растут и растут.

«Я понимаю, почему вы раздражаетесь и готовы всех убить, – говорит Дмитрий Алексеев. – Но на самом деле то, что ставить уже некуда, тоже неправда – у нас город очень неплотный. Более того – эта тайна, которую никто не знает и не хочет воспринимать – комфортным может быть только плотно застроенный город. Мы строим жилье за городом, но понимаем, что там невозможно сделать так, как люди привыкли. Мы сравниваем Владивосток с Гонконгом, Сингапуром и Нью-Йорком – а это очень плотные города. Но они комфортные для жизни, в них все в шаговой доступности».

По идее, заниматься грамотным планированием города и вообще вести всю градостроительную политику таким образом, чтобы Владивосток стал комфортным для проживания и пребывания, должен градостроительный совет. Но в настоящее время его существование чисто номинальное, а решения носят исключительно рекомендательный характер.

«Есть градсовет городской, краевой, – объясняет Владимир Исаков. – Есть комиссия при мэре по взаимодействию власти и застройщиков. В градсовет входят архитекторы и чиновники. В моем представлении это неверно, туда должны входить еще представители профессиональных сообществ – строители, ученые, которые занимаются градостроительством, возможно, экологи. Я вам сейчас расскажу, как работает наш городской градостроительный совет. Выставляется какой-то проект. Во-первых, это не предусмотрено законодательством и не прописано в Градостроительном Кодексе. Застройщик может просто пройти мимо и в прокуратуру сразу написать. Но люди добросовестные идут на градсовет, ладно. Как это выглядит: выступает архитектор, каждый критикует. «Фасад уродский, крыша не та, этажей много, этажей мало»! Потом доходят до друга архитектора, который это проектировал. Он говорит – «ну, вообще проект ничего...». Примерно вот так выглядит это избиение младенцев. Кроме двух архитекторов, которые имеют отношение к проекту, все критикуют нещадно. Во главе сидит мэр. Он, исходя из каких-то своих побуждений, говорит – «не, ну, вообще, проект нормальный, давайте делать». Или говорит – «не, давайте еще думать». Вот так примерно происходит заседание городского градостроительного совета. Значение его – это очень большой вопрос».

Андрей Борников, выслушав нелестную сентенцию, подтвердил слова депутата Думы Владивостока, добавив, что все здания, по которым градсовет давал отрицательные заключения, на сегодняшний день построены.

Для решения всех вопросов, в том числе и по общественным пространствам, «нужен разум». Эколог Татьяна Вшивкова согласна, например, с тем, что военное лесничество могло бы какие-то земли отдать, где уже нет ничего, кроме, собственно, зоны на карте.

«Но я удивляюсь нашим «развивальщикам», – говорит Татьяна Вшивкова. – Если строить газосжижающий завод, то надо непременно в Перевозной. Если ВНХК, то рядом с прекрасным морем. У меня такое ощущение, что это какие-то извращенцы. Но есть другие примеры. Приехали братья Ротенберги, вышли на Преображенского и спросили – ученые, где нам лучше поставить завод? Они тогда сами сказали, что в администрации предложили Троицу, Перевозную, еще какие-то заповедные бухты. Мы, говорит, поездили и вообще чуть не упали – эти места надо сохранять всеми силами. Они долго искали, в конце концов нашли Козьмино. Там уже все убито».

Эколог Владимир Раков говорит, что многолетний опыт наблюдения за окружающей средой – за реками, озерами, за воздухом, за бухтой Золотого рога и местами аноксии (отсутствии кислорода) в Амурском заливе – свидетельствует о деградации экологической среды в городе.

«У нас не переносится нефтебаза, – перечисляет Раков. – У нас ликвидируется экологический транспорт. Поэтому проблем здесь очень много, связанных с градостроительством. Мы не можем обсудить их таким узким кругом. Требования в области охраны окружающей среды в градостроительной политике не соблюдаются. А если соблюдаются, то очень незначительно и никакого эффекта не дают».

Проблема городских пространств и их развития кроется не только в отсутствии бюджета, но и в отсутствии внятного диалога и следующего из него внятного решения. Политика «и так сойдет» приводит к конфликтным ситуациям, которые признают все, хотя не все признают себя виновными в них.

Источник